В прошлом году на Сикрет Санте меня больно ударила по голове картинка Таро, которую она рисовала для Новер.
Смотреть сюдыВ общем почти год я на нее смотрела, потому что макси. Сюжетный. Про приключения одного американца в Манчжурии. Потом написала драбблик.
Только ногами не бейте, а?
Название: Манчжоу-го
Пейринг/герои: Фудзимия Ран/Брэд Кроуфорд
Категория: слэш
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: читать дальшеисторическое!AU, год действия примерно 40-й, место действия - Манчжоу-го. Кроуфорд - информатор на ставке. Айя - честно работает на свою великую родину. Весьма сомнительное согласие, пытки, госизменане вычитано!
После беседы с местной контрразведкой, прошедшей в лучших традициях средневекового дознания, ноет все тело, и Кроуфорд позволяет себе привалиться к стене, закрывая глаза.
За него еще не брались всерьез, дальше будет только хуже, и надо бы подумать о способах обеспечить свое молчание.
Шульдих обещал подсуетиться, может, его контактов хватит на один несчастный случай?
Потому что есть же еще Ран. Полномочный советник, которому явно похвастаются первым успешно вычисленным шпионом. И встреча с ним — последнее, что сейчас нужно Брэду для сохранения жалких остатков душевного равновесия.
А потом дверь скрипит, и на пороге появляются вооруженные до зубов конвоиры. Можно попытаться быть застреленным при попытке к бегству, но очередной коридор выворачивает в сторону уютных начальственных кабинетов вместо полуподвальной комнаты для допросов и Кроуфорд решает подождать.
Возможно, сейчас с ним будут торговаться. В Маньчжоу-Го серебро все еще любят куда больше, чем абстрактную родину.
Но за дверью кабинета, вместо одного из знакомых Брэду чиновников, стоит Ран. Тонкий, злой, смертельно красивый.
Когда его бьют под дых — со всей дури, вымещая злость, Брэд молчит и пытается дышать. Когда заваливают на стол и грубо стягивают штаны — тоже. Руки связаны, за дверями вооруженная до зубов охрана, а умирать, светя всем вокруг голой задницей, непристойно и просто стыдно.
Когда Ран толкается внутрь, без смазки, не удосужившись толком растянуть, от боли хочется выть, и он до крови кусает губы. Потому, что за дверью китайская охрана, наверняка жадно слушает, как начальство изволит развлекаться с пленным.
Кроуфорд не готов устраивать для них развлечение. Для бывшего любовника — тоже.
Но Ран замирает, утыкаясь лицом в шею, и шепчет, шепчет, шепчет, путая английские, японские и китайские бранные слова, что все улики уничтожены, охрана полученные в награду деньги спустит на опиум, у пирса будет ждать джонка, и что он сам убьет Брэда, если тот посмеет попасться еще раз. Вспорет живот, будет вытаскивать оттуда кишки, сантиметр за сантиметром и накручивать на ножны фамильной катаны.
Где-то в середине цветистого описания Брэд ведет бедрами и стонет, на публику, болезненно и жалко. Ран захлебывается монологом, гладит спину любовника мягко, расслабляюще, и вцепляется в волосы, поворачивая голову почти до хруста шейных позвонков, впивается в губы жадным и злым поцелуем.
«Я тоже, - молчит Кроуфорд, прижимаясь к чужим губам: Я тоже».
Поцелуй явственно горчит, а взгляд Рана безнадежно смелый и слишком отчаянный, чтобы это все было подставой.